С наступлением весны были развернуты работы в подсобном хозяйстве института. Хозяйство снабжало политехников зеленью и овощами, а также заложило на хранение для использования зимой около 16 тонн овощей. Вместе с тем, получило широкое распространение индивидуальное огородничество на выделенной институту площадке в районе Гражданки.
Все теплое время 1942 года велась подготовка к зиме. Действующие подразделения переводились в помещения с печным отоплением, деревянные постройки разбирались на дрова, приводилась в порядок система канализации и водоснабжения, сооружались водоразборные колонки. Помещения, не имеющие печного отопления, были законсервированы. Пришлось заделывать более 600 выбитых окон.
После эвакуации основной части коллектива произошла перестройка структуры парторганизации. Вместо парткома действовало партбюро. Регулярно проводились партсобрания, как правило, в помещении Дома ученых в Лесном, в котором действовало печное отопление. Перед проведением крупных и срочных мероприятий проводились открытые партсобрания, в которых участвовала большая часть коллектива. Партбюро добилось того, чтобы самые ответственные направления деятельности института возглавлялись коммунистами.
Основная часть коллектива ЛПИ, которая эвакуировалась в Тбилиси, сделала плановую остановку в г. Пятигорске Краснодарского края. Остановку предполагалось использовать для отдыха и восстановления здоровья ослабевших в блокаде людей.
При выезде из Ленинграда партийный комитет назначил своим уполномоченным в коллективе эвакуируемых доцента электромеханического факультета Григория Романовича Лулова, который и возглавлял группу коммунистов. Основной заботой группы были организация питания и быта эвакуированных, а также оказание помощи местным властям в проведении сельхозработ.
Питание в Пятигорске было организовано хорошо и приехавшие, в особенности молодежь, быстро восстанавливали свои силы. Однако фронт приближался к Пятигорску. Несколько попыток эвакуировать институт восточнее — дальше от линии фронта — закончились неудачно из-за отсутствия транспорта. Несколько небольших групп политехников ушли пешком. Самая большая группа вышла из Пятигорска в направлении на Моздок 7 августа. В ее состав входили 126 человек. Вместе с группой вышли заместитель директора А. И. Дмитриенко и секретарь партбюро Г. Р. Лулов. Директор института В. Г. Подпоркин остался в Пятигорске, чтобы подготовить эвакуацию остальных.
К полудню 9 августа все было готово к эвакуации. На подводы были погружены вещи. Но в 13.30 в город вошли немецкие танки и сделали невозможным выход из города. Пятигорск оказался в оккупации. Коммунисты ЛПИ профессор Е. Н. Горева, директор института В. Г. Подпоркин, вместе с уполномоченным ВКВШ (Всесоюзного Комитета по Высшей школе) профессором Клюквиным и тремя студентами попытались перейти линию фронта в направлении на Моздок, но их попытка закончилась неудачей. 11 августа в оккупированном Пятигорске была объявлена регистрация специалистов и евреев. 18 августа началась регистрация коммунистов. Коммунисты от регистрации уклонялись и скрывались либо в сельской местности, либо в самом городе.
5 сентября 1942 года был проведен массовый расстрел евреев без различия пола и возраста. Среди расстрелянных были — декан гидротехнического факультета профессор А. А. Добрускин; декан инженерно-экономического факультета доцент С. М. Вейнгартен; доценты кафедры математики Н. А. Розенсон, Т. А. Блинчиков. Всего в Пятигорске немцы расстреляли около 3000 человек, в том числе 2000 евреев. Следует сказать, что декана гидротехнического факультета профессора А. А. Добрускина предупреждали о том, что не следует регистрироваться у оккупационных властей. Ему была предложена возможность заменить национальность в паспорте. Но профессор отказался от этого, возразив: «не верю, что цивилизованная нация Гете и Шиллера может поступать по варварски».
Немецкое командование считало большой удачей захват в Пятигорске большой группы ученых Политехнического института и других вузов и пыталось заигрывать с ними. Неоднократно им предлагалось выехать в Германию. Эти предложения делались через профессора ЛПИ Д. Н. Дьякова, но он под всякими предлогами пытался оттянуть этот отъезд и с достаточным успехом. Ученые-политехники так и не были вывезены в Германию. В январе 1943 года Пятигорск вновь был занят советскими войсками.
По решению ВКВШ ЛПИ им. М. И. Калинина после освобождения Пятигорска должен был размещаться и функционировать на базе Ташкентского индустриального института. Политехники начали прибывать в Ташкент в августе 1942 года. Основная группа прибыла из Пятигорска, переправилась через Каспий в Красноводск и добралась до Ташкента на поезде. После освобождения Пятигорска от немецкой оккупации в одиночку и мелкими группами продолжали прибывать с Северного Кавказа те, кто попал в оккупацию. Коллектив института пополнялся за счет демобилизованных из действующей армии по ранениям и другим причинам, политехников, выехавших из Ленинграда ранее и работавших на Урале и в Сибири.
В своих воспоминаниях студент Инженерно-экономического факультета ЛПИ Николай Меренищев, работавший секретарем комсомольской организации ЛПИ в Ташкенте, пишет: «В эти тяжелые времена коллектива ЛПИ в эвакуации большое внимание и помощь в налаживании бытовых условий и учебного процесса оказывали дирекция и общественные организации САИ ( Среднеазиатского Индустриального Института). Правительство и ЦК КП Узбекистана оперативно решали вопросы снабжения преподавателей и студентов одеждой, бельем, обувью и продовольствием».
Меренищев Николай Владимирович — выпускник Инженерно-экономического факультета ЛПИ, работал в Ленинграде после войны на руководящей комсомольской и партийной работе, был одним из секретарей Ленинградского ГК КПСС, работал в аппарате ЦК КПСС. Был делегатом ХХI, XXIY, XXY и XXYI съездов партии, избирался кандидатом в члены ЦК КПСС. Был депутатом одного из созывов Верховного Совета РСФСР, трижды избирался депутатом Верховного Совета СССР. Работал в качестве второго секретаря ЦК компартии Молдавии.
С мая 1943 года начались учебные занятия, научная и общественная деятельность возродившегося института в Ташкенте. К этому времени его коллектив значительно пополнился. В состав ЛПИ влился небольшой коллектив преподавателей и студентов Ленинградского технологического института целлюлозно-бумажной промышленности во главе с профессором А. Д. Цыпиным, прибывшим из Пятигорска. В Ташкенте собрался единый коллектив из ученых и преподавателей института. Сформировались факультеты — электромеханический, гидротехнический, инженерно-экономический и химико-технологический, был утвержден Ученый совет во главе с профессором А. П. Соколовским, образована ГЭК для защиты дипломных проектов. Директором ЛПИ в Ташкенте был назначен доцент С. М. Старостин, заместителем директора по АХЧ — А. И. Дмитриенко. Партийная организация объединяла около 30 коммунистов (ее численность по понятным причинам менялась), до марта 1944 года ее возглавлял доцент Г. Р. Лулов. Основная задача коммунистов в Ташкенте заключалась в налаживании учебного процесса, быта коллектива, в организации помощи фронтовикам-инвалидам. В марте 1944 года секретарем был избран профессор электромеханического факультета И. М. Постников.
В своих воспоминаниях секретарь комсомольской организации ЛПИ в Ташкенте Н. Меренищев пишет: «В эти тяжелые времена коллективу ЛПИ в эвакуации большое внимание и помощь в налаживании бытовых условий и учебного процесса оказали дирекция и общественные организации индустриального института. Правительство и ЦК КП Узбекистана оперативно решали вопросы снабжения преподавателей и студентов одеждой, бельем, обувью и продовольствием. В январе 1943 года ими было принято решение о предоставлении институту помещений Индустриального техникума для организации учебной работы, дома культуры железнодорожников и общежития для профессорско-преподавательского состава, служащих и их семей»
В свою очередь, оказавшись в эвакуации, ученые Политехнического института помогали в решении хозяйственных проблем Узбекистана. В связи с большим количеством эвакуированных предприятий и населения появилась острая нехватка электроэнергии. Будущие академики М. П. Костенко и Л. Р. Нейман решили проблему увеличения мощности действующих энергоблоков на 30%. Ими были сформулированы и решены новые научные проблемы питания электрических машин несинусоидальным напряжением и положены начала теории нелинейных электрических цепей.
В конце 1943 года и в начале 1944 года институт готовился к возобновлению учебного процесса в Ленинграде. Профессор Евгений Иванович Юревич, который в то время был секретарем комсомольской организации института, в своих воспоминаниях пишет:
«Осенью 1943 года впервые с начала войны ЛПИ объявил прием на первый курс. Из оставшихся в живых после блокады сотрудников института, живших в основном на территории института в первом и втором профессорских домах, удалось собрать для этого минимальный коллектив преподавателей. Это были математик профессор Н. Н. Семенов и его ассистентка Е. А. Анфертьева, физик В. А. Иоффе. Теоретическую механику читал профессор Никольский, а практические занятия вела Н. Н. Наугольная.
Всего на первый курс было принято около сорока человек, составивших две академические группы. Никаких вступительных экзаменов, разумеется, не было. Основную часть принятых составили бывшие фронтовики, демобилизированные по ранениям или другим причинам. Две трети их составляли девушки. Поступили в институт и семь молодых ребят — ленинградцев — блокадников, не призванных еще по возрасту в армию. Часть из них не имела даже оконченного среднего образования. Они были приняты условно с обязательством: одновременно с окончанием первого курса завершить среднее образование и представить соответствующий аттестат. В это время в городе уже работала вечерняя школа рабочей молодежи в переулке Бабурина 17 (ныне ул. Смолячкова). Предполагалось, что параллельно с учебой в институте эти студенты вечером будут учиться в десятом классе школы, сдав предварительно экстерном за девятый класс, если о его окончании не было документов. Так оно и получилось. Эта группа студентов успешно закончила первый курс института, а через месяц сдала экзамены за девятый класс.
Зима 1943-1944 годов была самая тяжелая как для сотрудников института, так и для студентов. Было голодно и холодно. не надо забывать, что до января 1944 года особенно изнурительны были артобстрелы города. Они изматывали население, так как проводились внезапно, не позволяя своевременно укрыться в убежище. Жили и учились в тех зданиях, которые удалось к тому времени обеспечить теплом от институтской котельной. Студенты — неленинградцы жили в первом профессорском доме, где для них было устроено общежитие. Занятия проходили в первом учебном корпусе, вернее в небольшой его части — две-четыре аудитории на первом этаже и в помещении церкви, где была размещена учебная библиотека.
В тех экстремальных условиях, опаленные войной, находящиеся, с одной стороны, под гнетом страшных потерь, а, с другой, обуреваемые великим общим подъемом после полной ликвидации блокады города в конце января 1944 года, люди живущие, работающие и учащиеся в стенах нашего института от преподавателей и студентов до военизированной охраны и кочегаров сложились в совершенно невозможную сегодня единую семью. Вместе строили планы восстановления института, мечтали и спорили о мирном будущем. Всем хотелось быть вместе, помогать друг другу. Естественно, что в этих условиях большую роль играла созданная сразу же комсомольская организация института. На комсомольских собраниях обсуждалось все от проведения очередного государственного займа с обязательной поголовной подпиской на месячную зарплату или стипендию до обсуждения аморального поступка студента, бросившего свою подругу, любовь которых до этого проходила у всех на виду, вызывая тихую зависть.
Когда, наконец, наступила весна 1944 года, по инициативе комсомольцев была организована студенческая строительная бригада по восстановлению института, которую возглавил секретарь комитета ВЛКСМ Е. Юревич. По-видимому, это был первый в стране студенческий строительный отряд, так, по крайней мере, в последствии писали газеты. Первочередными задачами этой бригады были восстановление теплотрассы от институтской котельной до первого учебного корпуса и других зданий института, ремонт отопительной системы внутри зданий (замена батарей отопления и труб), заделывание окон главным образом картоном и фанерой.
Много времени еще долго занимала военная подготовка, хотя, конечно, все опасности для города были уже позади и были распущены отряды самообороны и народного ополчения. Военное дело входило в учебный план. Преподавали его демобилизованные боевые офицеры. Единственной материальной частью были автоматы и винтовки.
Осенью 1944 года вернулся из эвакуации основной состав института. Маленький ленинградский коллектив влился в него и растворился по факультетам. Начался новый этап жизни института. В Ленинграде широким фронтом начали проводиться восстановительные работы, начатые еще в 1943 году. Был составлен жесткий график проведения этих работ. Его выполнение повседневно контролировалось парторганизацией. Особое внимание уделялось восстановлению общежитий. Были организованы курсы по подготовке кадров строительных специальностей. На них занимались не только студенты и аспиранты, но и многие преподаватели. Прошедшие краткую подготовку сразу же включались в восстановительные работы.