«Нет в России семьи такой, где б не памятен был свой герой…»

История от Марии Завьяловой, студентки Гуманитарного института

«Нет в России семьи такой, где б не памятен был свой герой…» - эти знаменитые слова из советской песни заставляют задуматься: а как же моя семья связана с событиями Великой Отечественной войны? Мы часто ищем героев, которые бы вдохновляли нас, но, порой, в таких поисках нет необходимости, потому что герои находятся рядом.

В своем небольшом рассказе я хочу рассказать о своей прабабушке, Башкировой (в девичестве Макаренковой) Анастасии Ильиничне, в семье мы ее звали просто - баба Настя. Прабабушка застала войну и ее ужасы, потеряла мужа, брата и родила дочь в период оккупации нашего города.

Баба Настя родилась в 1922 году, в Западнодвинском районе, Тверской области. В семье их было 6 детей, среди которых прабабушка была самой старшей, поэтому с детства много работала, уже с 16-ти лет на хлебопекарне, помогала родителям с воспитанием младших братьев и сестер. Жизнь текла своим чередом, и молодая девушка встретила своего мужа – Башкирова Николая Васильевича, он был ее старше. Это знакомство было ознаменовано взаимными любовными чувствами, и пара решила пожениться. Размеренная жизнь, беременность, работа в поселке и налаживание домашнего уюта было не долгим. Началась война.

Западнодвинский район находится в западной части Тверской области, уже в сентябре 1941 года немцы хозяйничали на территории нашего города. Фашисты захватывали деревни, разоряли их, сжигали дома (есть даже в городе у нас термин «Западнодвинские Хатыни»), тиранили мирных жителей. Не хватало еды, скотину тоже немцы присваивали себе.

Николая призвали на фронт, расставание было тяжелым – прабабушка была беременна. Страх не увидеть жену и ребенка, отсутствие возможности узнать, как они будут жить - пугал. Настя тоже переживала, остаться одной в такое трудное время. Регулярными были письма с фронта, которые позволяли узнавать о друге информацию. (Дом, который был построен для молодой семьи был сгорел, в него попал немецкий снаряд, поэтому письма не сохранились).

Беременной Насте, как и всем жителям деревни, пришлось уходить с родного места на другую, более безопасную территорию.

Прабабушка рассказывала, как они питались щавелем, семенами растений, искали в полях картошку и делали из нее похлебку.

Был случай, о котором постоянно вспоминала прабабушка. Одна семья, покидая деревню, на телеге запряженной лошадью, отправилась в путь по дороге, которая оказалась заминированной. Отец и мать погибли сразу, а их маленькая дочка получила серьезное ранение в живот. Умирая, девочка просила дать ей попить, но вода вытекала через рану наружу. Через несколько минут ребенок скончался. Так погибла вся семья. Были случаи, когда и скот, который уводили из деревни жители, чтобы не оставить немцам, тоже подрывался на минах. Представьте весь ужас, когда испуганные животные лишались ног, их разрывало на части.

Перебравшись еще летом в деревню Устье, люди застали убитым целый батальон солдат. Тела от летнего тепла вздулись, на них были черви, запах разлагающейся плоти был повсюду. Похоронить ранее было некому. Мирные жители, среди которых было только несколько мужчин, сделали братскую могилу и предали земле солдат. Прабабушка говорила, что невозможно было дышать. К слову, еще когда жива была прабабушка, к ней приезжали из ВПО «Кречет» Тюменской обл., чтобы узнать примерные координаты этого захоронения. Но, время неумолимо: вырос лес, деревня почти исчезла, поэтому отыскать место гибели солдат не удалось.

К осени 1941 года прабабушка вернулась в свою деревню, жила у родственников. Это время года было холодным, как и приближающая зима, но даже в домах, которые уцелели, нельзя было топить печи. Могли начать бомбить. 27 сентября Настя стала впервые мамой – родилась дочка,

которую назвали Лидией. Согревала прабабушка ребенка чем могла, друг другу в деревне помогали. Осенью 1941-го года у Николая получилось приехать на пару дней и увидеть свою маленькую дочурку, вот это было настоящее счастье даже в такие страшные военные годы.

В деревне, где прабабушка растила ребенка, бывали немцы. Были случаи, когда они приходили и смотрели, как едят похлебку в доме. Одного фашиста позабавило, когда он бросил окурок в тарелку. Были разные случаи во время оккупации: и предательства со стороны деревенских, и снисходительность фашистов к молодой маме с ребенком.

Однажды зашел немец в дом и начал его осматривать. Было страшно за дочку Лиду, которую прикрыли тряпками. Фашист, тем не менее, увидел ребенка и не тронул, даже дал немного шоколаду.

Интересно, что прабабушка всю свою жизнь очень берегла патефон (он и сейчас, хоть и не работает, но жив), это была память о Николае (точную историю не знаю). Чтобы патефон во время войны сохранить, она положила его на дно детской люльки.

Помнится мне еще одна история, которая почему-то в памяти зацепилась. В деревне была женщина, у которой было только два сына, которых призвали на фронт. Звали сыновей Гриша и Миша. Мать очень переживала и не хотела отпускать своих детей. Каждый день она говорила: «Спаси, Господи, Гришку и Мишку!». В деревне уже считали ее немного душевнобольной. В конце войны оба сына вернулись домой живыми.

Николая перебрасывали из одного города в другой. Прабабушка получила письмо от мужа с вестью о том, что начинаются тяжелые бои в районе Ржева. Это было последнее письмо.

Ржевская битва считается одной из самых страшных, по значимости ее можно сравнить со Сталинградской. Столько героев пало в борьбе с фашистами в ржевских болотах, окопах, на передовой.

Позднее прабабушке пришло извещение, что Николай пропал без вести.

21 января 1942 года Западнодвинский район был полностью освобожден от немецко-фашистких захватчиков. Послевоенные годы были связаны с тяжелой работой, мужчин не хватало, нужно было поднимать колхозы, работать. Прабабушка растила одна свою дочь Лидию.

Позднее, баба Настя вышла замуж второй раз и в 1959 году у нее родилась вторая дочь – Галина. (наша бабушка)

В нашей семье есть еще один герой – младший брат прабабушки – Федор. Он был совсем юн, когда его призвали. Это было почти в самом конце войны. Воевал он в Австрии и погиб от разрывной пули в живот. Об этом семья уже узнала, написав его командиру, после войны. Молодой парень так и не успел пожить.

У меня очень много воспоминаний, которые связаны с бабой Настей. Она была простой русской женщиной, очень плохо писала и безграмотно. Жила в деревне и имела большое хозяйство. Очень отчетливо помню, как мы заготавливали летом сено для коз, весной появлялись козлята, которых выхаживали в доме. Яблоневый сад, в котором весной цвели одуванчики и пели птицы, а яблоки были всевозможных сортов, которые мы ели и зимой. Самыми вкусными и сладкими были ранетки. А по вечерам в сад приходили ежики и мы, совсем маленькими с сестрой, с таким удовольствием кормили их молоком. Изба, так называла прабабушка свой домик, было небольшой. На стене в прихожей, на кнопках, висели фотокарточки, в доме была прялка. В зале висел совместный портрет Николая и Насти. На кухне стояла большая русская печка, где в чугунках варилась еда. Навсегда запомню я сказки прабабушки, иногда нецензурные, но такие интересные.

Я очень часто спрашивала у прабабушки про войну, она рассказывала, очень эмоционально. В Книге Памяти Тверской области, которую хранили на шкафу, лежали фотокарточки, очень дорогие и уцелевшие от пожара. В Книге Памяти также указаны имена Николая Васильевича Башкирова и Макаренкова Федора Ильича.

Для меня прабабушка – это настоящий герой. Всегда гордилась и буду гордиться ей, мужеством, стойкостью ее характера. Война для каждого была разной для кого-то на фронте, госпиталях, на заводах. Но всегда особенно становится не по себе, когда осознаешь, как с твоими близкими были связаны эти памятные страницы истории нашей страны. С особым трепетом смотришь фотокарточки, слушаешь рассказы.